Агент из Кандагара - Страница 37


К оглавлению

37

– Вы идете? – спросила она уже из другой комнаты.

– Да, – прохрипел Маджид, двинувшись следом. Он подумал, что ему нужно срочно позвонить Бахыш-хану и посоветоваться с ним. Кажется, он – единственный человек, которому он может доверять в такой сложной ситуации.


Вашингтон. Соединенные Штаты Америки

Рассел позвонил поздно вечером и попросил о срочной встрече. Эйссинджер сразу согласился, понимая, что произошло нечто важное. Они встретились в Лэнгли, куда Эйссинджер приехал через час. Спустившись в одну из тех комнат, которые называли «могильниками» из-за их абсолютной непроницаемости и невозможности прослушивния, оба собеседника расположились в удобных креслах.

– Что-то случилось? – спросил Эйссинджер.

– Случилось, – подтвердил Рассел, – как вы понимаете, все не бывает слишком гладко, и с каждым из кандидатов у нас появились проблемы. У некоторых большие, у других несколько меньше. Но проблемы есть, и нам нужно их решать. Особенно с нашим третьим кандидатом.

– Давайте по порядку. Наш первый кандидат – «слепой». Что с ним?

– Прошел нормально. Выехал сначала на границу, затем легализовался и продвинулся дальше. Попал в Кандагар, откуда у нас некоторое время не было никаких сведений. Но сейчас они появились. Он позвонил по своему телефону и вызвал своего наставника в Кандагар, якобы на встречу с вождями племен.

– Что вас насторожило?

– Телефон. Они разрешили ему воспользоваться своим аппаратом. Исчез сопровождавший его таджик. Он до сих пор не вернулся обратно.

– Этот провожатый был в курсе? Он что-то знал?

– Абсолютно ничего. Но он не вернулся в срок, что нас несколько насторожило. И, наконец, теперь они вызывают Мумтаза Рахмани, того самого резидента, которого мы с таким трудом внедрили в организацию «Армия Аллаха».

– Это они устроили террористический акт против иранцев? – вспомнил Эйссинджер.

– Да. Тогда погибло много высокопоставленных руководителей из иранского Корпуса стражей исламской революции.

– Вот вам еще один парадокс истории. «Армия Аллаха» борется со страной, в которой религия Аллаха признана единственно верной и правильной.

– А католики и протестанты в Ирландии? – напомнил Рассел. – сколько лет продолжалось это противостояние. А убийство шиитов и суннитов в Ираке, где мусульмане борются друг с другом?

– И мы должны всячески поощрять эту борьбу, – кивнул Эйссинджер, – не забывайте, что это в наших интересах. Пока они убивают и ненавидят друг друга, они для нас не столь опасны. Итак, что с первым кандидатом? Я не совсем понял, что именно вас волнует.

– Они вызывают самого Мумтаза Рахмани, – снова повторил Рассел, – наши аналитики считают, что это очень опасно. Рахмани в курсе всей операции, он ведет Асифа Шахвани уже достаточно давно.

– Кто из сотрудников ЦРУ работает с Рахмани?

Его псевдоним – Коммерсант. Вы его знаете.

– Сеньор Эхидо, – сразу вспомнил Эйссинджер, – прекрасный специалист. Умный, выдержанный и толковый. Я думаю, что он должен проанализировать ситуацию на месте. Если Рахмани будет грозить опасность, нужно воздержаться от этой поездки. Нам важно иметь своего внедренного резидента и среди белуджей, которые так успешно борются с иранцами. Я думаю, что ему не стоит рисковать.

– Тогда трудно будет объяснить, почему он не приехал, – ответил Рассел.

– Всегда можно придумать убедительное объяснение. Сломал ногу или заболел. Все, что угодно. Но не посылайте его на встречу.

– А если он действительно выйдет на вождей? Асиф Шахвани не тот человек, с которым они будут разговаривать. А вот его наставник – совсем иное дело.

– Я вас понимаю. Но нельзя рисковать. Хотя если нам удастся накрыть всю верхушку «Талибана» и «Аль-Каиды», это будет нашим несомненным успехом. Я думаю, что нам нужно проконсультироваться с Коммерсантом. Не будем рисковать.

– Мы тоже так считаем. Продумаем ситуацию с учетом наших аналитиков.

– Не забывайте, что надежность первого кандидата оценивалась в семьдесят процентов. Он ведь «слепой», значит, любая проверка подтвердит, что он вполне лоялен. Старайтесь не форсировать события. Это не тот случай, когда нужно «гнать лошадей».

Рассел кивнул, делая какую-то отметку в своем блокноте.

– Второй кандидат, – попросил Эйссинджер.

– Мы давно готовили этот вариант. У нас был похожий субъект среди курдов – а он курд по национальности и к тому же действительно был тяжело ранен, контужен и провел в коме несколько месяцев. А это подделать практически невозможно.

– А-а «зрячий»… Что с ним? Тоже проблемы?

– Скорее личного характера. Чтобы подтвердить свое реноме и убедить своих бывших товарищей, что с ним все в порядке, он обязан провести успешный террористический акт. Только в этом случае ему поверят.

– Это понятно. Так в чем здесь проблема?

– Он отказывается.

– Простите, я не совсем понял.

– Он отказывается, не хочет проводить подобный акт, считая его аморальным.

– Вы, кажется, говорили, что он бывший сотрудник спецслужб?

– Да.

– И он отказывается от подобного задания? Значит, нам его подставили, и вам необходимо принять решение о его срочной ликвидации. Это как раз тот кандидат, с которым мы, очевидно, ошиблись.

– Нет. Наши психологи считают, что здесь все гораздо сложнее. Во время взрыва погибли его жена и сын. Для него психологически трудно повторить подобный террористический акт, который может вызвать у него психологический срыв.

– Это серьезно, – кивнул Эйссинджер. – Почему психологи не учли этого факта, когда выбирали его из числа других.

37